А вы что же, труженик? -- Да уж известно, не бэтмен!
А еще я могу вот так! 
18.02.2015 в 00:23
Пишет Сиань:Добро пожаловать в "Рай"
Название: Добро пожаловать в "Рай"
Коллажист: прекрасная noonaknowsbest
Автор: Сиань
Количество слов: ~13300
Фандом: EXO
Пейринг/Персонажи: Лу Хань/Исин
Категория: слэш
Жанр: романтика с элементами юмора и детектива
Рейтинг: NC-17
Саммари: Лу Ханю не везло в отношениях, но зато повезло с психоаналитиком. Вольный ретеллинг фильма "Exit to Eden" 1994 режиссера Гэрри Маршалла по книге Энн Райс.
Предупреждения: немного кроссдрессинга у второстепенных персонажей, и ни одной женщины.
Лу Хань не любил летать, но если приходилось, он выбирал ночные рейсы. Никакой суеты в терминале, сонные служащие, всего одна или две ленты с вещами – точно не запутаешься.
Еще бы спать хотелось поменьше. В самолете Лу Ханю пришлось сидеть рядом с толстой японкой, которой очень нравилось беседовать с окружающими, неважно, хотели этого окружающие или нет. К концу рейса он был готов пойти на любое преступление, лишь бы немного поспать. “Китайская резня бензопилой в самолете” – это звучало очень привлекательно, жаль, что в ручном багаже бензопилы не оказалось.
Пошатываясь от недосыпа, Лу Хань встал в очередь, чтобы поставить в свой паспорт очередной штампик. Девушке перед ним, видимо, тоже достался неудачный сосед, потому что она то и дело поправляла волосы, блузку, дергала ожерелье на шее, а еще тихо ругалась по английски сквозь сжатые зубы.
С ее корейским акцентом звучало это смешно. Лу Хань даже подумал, что нужно включить диктофон и записать ее голос, а потом поставить вместо рингтона.
“Ф-ф-а-а-к зис щи--и-т энт щи-и-т зи-и-ис фа-а-ак”
Психоаналитик пришел бы в восторг.
В конце концов, заветный штамп Лу Ханю поставили, и он направился вслед за девушкой по узкому коридору, чтобы получить багаж. Каблучки звонко цокали впереди, иногда доносились сдавленные проклятия и фразы типа “О, пресвятая Аска, какого хуя я все еще это делаю?”. Забавная, в общем, была девушка.
Лу Хань не удержался и сделал несколько снимков ее спины, а когда она повернулась, почему-то невольно спрятался за угол, и и сфотографировал уже ее лицо, покрытое тонной макияжа.
Дурацкая привычка, от которой никак не получалось избавиться – Лу Хань фотографировал абсолютно все что более или менее цеплял его взгляд. Далеко не все люди приходили в восторг от этого его хобби, позднее ставшим профессией, поэтому прыгать за угол Лу Хань научился быстро и очень технично. Девушка подозрительно осмотрела коридор, потом повернулась и пошла дальше, но Лу Хань не спешил следовать за ней. Знал он таких девушек с паранойей из-за поклонников. Они всегда почему-то считали, что любой мужчина в пределах досягаемости обязан был пасть жертвой их шарма и начать преследовать денно и нощно. Минуты через две та вновь резко развернулась, никого не заметила и наконец вновь расслабилась. Даже туфлю сняла, опираясь на стену, чтобы потереть уставшую ступню.
Так у Лу Ханя появилось еще несколько неплохих снимков. При таком освещении, да еще с выключенной вспышкой и на расстоянии, трудно было добиться качества. Девушка, несомненно выглядела красоткой, но что-то в ней было не так. Лу Хань не мог понять, что именно, поэтому продолжал краем глаза наблюдать за ней, держа наготове фотоаппарат.
Через какое-то время включилась одна из лент, и немногочисленные пассажиры ночного рейса скопились около неё выглядывая свой багаж. Странная девушка переминалась с ноги на ногу и очень нервничала, периодически чихая, и от каждого чиха ее сложная прическа смешно колыхалась.
Чемодан Лу Ханя был вырвиглазного кислотно-розового цвета, поэтому он не боялся, что пропустит свой багаж на ленте. Красочное безумие было подарком друзей, которые подшучивали над некоторой зацикленностью Лу Ханя мужественностью, мужскими вещами, делами, поступками и прочим. В глубине души Лу Хань, может, немного соглашался с ними, но мысленно до сих пор не признавался даже самому себе, что перебарщивает, и каждый раз очень оскорблялся или делал вид, когда кто-то над ним подшучивал по этому поводу. Чемодан был одной из таких шуток, но чтобы доказать, что ему абсолютно наплевать на мерзкий девчачий цвет, он упрямо продолжал им пользоваться в своих частых поездках. Гораздо интереснее выглядывания чемодана, было продолжать наблюдение за странной девушкой, которая неловко дернулась, словно узнавая свою сумку, а потом, поняв, что не успеет ее словить, нервно начала переминаться с ноги на ногу. Зеленая сумка незнакомки уже почти скрылась в закрытой части багажной ленты, чтобы выползти по второму кругу снова. Так как Лу Хань стоял совсем рядом с этим коробом с резанными резиновыми лентами, куда скрылась сумка то машинально потянулся за чужим багажом, чтобы помочь, и за раздвинутыми шторками увидел, как какой-то подозрительный мужчина самым наглым образом копается в ней и через какое-то время вынимает небольшой сверток. Лу Хань не то, чтобы воспылал жаждой справедливости и собрался ввязаться в расследование преступлений нечистых на руку работников аэропорта, он, скорее, машинально успел сделать несколько кадров и запечатлел инцидент. Когда на его возмущенные крики прибежал сотрудник охраны, а сумка девушки выплыла из багажного отсека во второй раз, Лу Хань удивился, что девушка вместо благодарности за попытку защитить ее имущество, накричала на него, и под строгим взглядом человека из службы охраны открыла свой багаж и заявила, что Лу Ханю показалось и все вещи на месте. Он открыл было рот, чтобы рассказать о снимках, но его оскорбила неблагодарность этой особы, поэтому ради нее не стал отдавать всю пленку, на которой кроме фотографий этого случая, были и кадры,снятые по работе. Он пробормотал что-то вроде: “Ну раз все цело, значит, показалось”, и тут , совсем кстати, на ленте появился розовый чемодан. Лу Хань легко поклонился и шагнул к ленте. Спиной он чувствовал раздраженный взгляд незнакомки и мысленно проклинал свою привычку лезть куда не надо.
О сделанных снимках Лу Хань позабыл, стоило ему выйти из здания аэропорта. Он вообще предпочитал побыстрее забывать о неприятных вещах.
К сожалению, не со всеми проблемами получалось справиться просто вычеркнув из памяти. Родители давно намекали Лу Ханю на то, что они бы хотели познакомиться, если не с внуками, то хотя бы с будущей невесткой, вот только отношения с девушками у него совсем не ладились.
Хотя “не ладились” – это были немного не те слова. Лучше всего последний, а заодно и предпоследний, и предпредпоследний роман Лу Ханя характеризовало слово “пиздец”.
Его психоаналитик, к которому он поперся из Китая в Корею, потому что Ифань, видите ли, решил принять предложение одного из сеульских университетов и прочитать курс лекций, глубоко вздохнул, выслушав пламенную речь. Вздохнул, снял очки, потер переносицу.
– Так почему вы расстались?
– Она сказала, что ей не хватает секса. Понимаешь, она сказала, что ей не хватает секса. Разве так можно? Раньше наши мамы и папы женились и никакого секса не было. Все на нем помешались, это влияние западной культ…
– Стоп, – сказал Ифань. – Стоп, стоп. Сколько раз вы с ней занимались сексом в неделю?
– В неделю? – Лу Хань сделал круглые глаза. – Да мы вообще с ней не трах..Ну в смысле, не было секса. До свадьбы нельзя и все такое.
– Отлично, – вздохнул Ифань еще раз. – Прекрасно. Все, как я думал. Слушай, у тебя же сейчас отпуск?
– Ну да, – осторожно ответил Лу Хань. – Почему ты спрашиваешь?
– Есть у меня один знакомый. Если он тебе не поможет, я не знаю, кто тебе поможет.
Минут через пятнадцать Лу Хань вышел на улицу с именным приглашением на загадочный остров и обещанием “незабываемого отдыха”. Правда, его мучило нехорошее предчувствие, уж больно хитро улыбался Ифань, вручая ему приглашение, но настоящие мужчины перед трудностями не пасуют. В конце концов, он действительно мечтал о настоящей любви и прочей такой ерунде.
На пароме было немногочисленно – человек семь довольно разномастных мужчин от восемнадцати до примерно тридцати пяти-сорока лет. Кто-то, на удивление Лу Ханя радостно встречал друг-друга и с восторженными криками: “Ой, ты снова?” Кто-то с интересом, как, впрочем, и он сам, разглядывал окружающих. В помещение через минут пятнадцать после отплытия вошел худой парень с подносом полным приветственных напитков, а за ним серьезный мужчина в белом халате доктора.
– Господа, – пробасил доктор, – у кого не до конца сдана медкарта, пожалуйте за мной в медотсек.
У Лу Ханя не было никакой медкарты, но он, увлекшись фотографированием довольно интересного лица доктора с крайне богатой мимикой, пропустил объявление мимо ушей.
– Кто из вас господин Лу? – раздался сочный бас снова, в этот раз с легкими нотками раздражения.
Лу Хань вздрогнул и убрал фотоаппарат в сумку.
– Я, но я не господин, можно просто Лу Хань.
Когда Лу Хань нервничал (а врачи его определенно нервировали) он начинал глупо краснеть.
Доктор закатил глаза, и приглашающим жестом попросил последовать за собой.
Лу Хань не то чтобы был очень стеснительный, хотя все же скорее да, чем нет, но когда незнакомый человек просит снять штаны и трусы, это как-то напрягает. Понятно, что этот незнакомец – врач, и он не ради праздного любопытства захотел осмотреть чужие гениталии, только все равно это было очень неожиданно.
Краска залила, кажется, даже плечи, когда доктор, надев медицинские перчатки, взял в руки яички и невозмутимо приказал:
– Поверните голову и покашляйте.
Кашель получился какой-то выстраданный, похожий на стон. Хотелось как можно быстрее нацепить боксеры и джинсы обратно, побежать в каюту и там для верности надеть еще одни. Лу Хань проходил полную медицинскую комиссию, когда в школьные годы играл в футбол. Там, где он учился, была серьезная подготовка, поэтому школа славилась почти профессиональным подходом, что к спорту, что к проверке здоровья, но так получилось, что врачей в школе не очень интересовали его репродуктивные органы.
– А теперь, господин Лу – простата.
– Ч-ч-что? – до этого момента Лу Хань никогда не заикался, но у каждого в жизни бывает первый раз.
– Мне нужно проверить вашу простату. Уверяю вас, это не больно, – доктор закатил глаза. – Поворачивайтесь.
– Но я...Нет, – твердо сказал Лу Хань.
Ему нравился его девственный зад, и он предпочитал, чтобы он таковым и остался.
– Боюсь, тогда я не смогу выдать вам разрешение на посещение острова. Не беспокойтесь, я буду очень деликатным, – в этот раз доктор ласково улыбнулся, словно перед ним стоял маленький мальчик, испугавшийся укола.
Почему-то именно эта улыбка окончательно добила Лу Ханя, и он покорно повернулся, мысленно придумывая Ифаню самые мучительные способы смерти.
На обмазывании медом и муравейнике он почувствовал, как между ягодиц скользнул холодный влажный палец в перчатке. Больно действительно не было – только очень унизительно и совсем немного приятно.
– Ну вот, а вы боялись, – сообщил доктор, убирая палец. – У вас отличная простата, господин Лу.
Никогда в своей жизни Лу Хань с такой скоростью не надевал нижнее белье и джинсы. Если бы от его щек могли загораться искры, весь этот проклятый паром давно бы пылал.
– Спасибо, – буркнул Лу Хань, выбегая из медотсека.
В его голове огромные хищные муравьи только что с наслаждением обглодали ляжки Ифаня.
До острова они добрались через три часа. Их всех собрали на палубе и выстроили в шеренгу, а затем капитан торжественно ударил в гонг, и вертлявый мальчишка с черными кудрявыми волосами раздал каждому по хрустящей упаковке с золотыми стрингами. Лу Хань ущипнул себя за руку – сначала слегка, во второй раз уже сильно. Ничего не помогло, он так и не проснулся.
– Какого, простите…– крутилось у него в голове, когда вокруг него пассажиры с радостными криками и улюлюканьем начали раздеваться.
До этого момента столько членов рядом Лу Хань видел только в мужской футбольной раздевалке и одной порнухе с гэнгбэнгом. Перед богом, партией и людьми он мог поклясться, что порнуху его заставил посмотреть друг детства – Тао.
– Чего застыл как статуя? – сосед по шеренге, симпатичный кореец с короткими светлыми волосами, толкнул его в бок. – Переодевайся быстрее, ты всех задерживаешь.
С коротким мучительным вздохом Лу Хань второй раз за день снял с себя джинсы.
На узкой лодке, украшенной золотом и прочей мишурой, которая должна была, наверное, олицетворять богатство, они (все, те кто плыл на пароме), переодетые в одинаковые унизительно пошлое нижнее белье, приблизились к деревяному причалу острова. Лу Ханя разрывал миллиард желаний: от простого крика ужаса с проклятиями, конечно же, в адрес виновника всех его заключений – Ифаня, до внезапно проснувшегося любопытства. Лу Хань ненавидел эту свою черту, и не раз она ставила его в довольно сложные ситуации, но до сих пор ему удавалось как-то выкручиваться, поэтому вздохнув и поправив узкие стринги, которые неприятно натирали между ягодицами, Лу Хань с каким-то нездоровым возбуждением шагнул на дощатый, нагретый солнцем пирс.
Не успели они все сойти на берег, как вокруг них закружились странные люди, одетые либо в такие же немыслимые труселя как и у них, либо в полупрозрачные шаровары словно у танцовщиц живота из сериалов про арабских шейхов и под шумные крики, музыку и танцы повели к огромному белому шатру, к которому со всех сторон уже подтягивались люди.
– Ты впервые? Ха-ха-ха, не отвечай, я вижу, что впервые! – обратился к Лу Ханю какой-то парень с ярко накрашенными глазами в белых шароварах, которые подчеркивали отличный крепкий зад. – Я так тебе завидую! Первый наставник никогда не забывается! – парень похлопал Лу Ханя по плечам и, радостно смеясь, вышел куда-то за полог, ведущий в основное помещение.
– А теперь представляем новых гостей нашего острова! – раздался голос, усиленный аппаратурой и полог, за которым стояли Лу Хань и остальные, раздвинулся, пропуская их на высокий помост.
Толкаясь, гуськом, они вышли на сцену. И тут Лу Хань понял то, на что не обращал внимания все это время. Тут не было женщин. Вообще. Ни одной. Даже самой завалящей. Ни девушки, ни бабушки, ни тетки, ни девочки, одни мужики. “Боже, куда я попал?” – пронеслось в голове Лу Ханя, пока он некоторое время шокировано разглядывал публику, а публика с интересом пялилась на него. Внезапно его ослепил свет софита.
– Добро пожаловать на остров, – повторил тот же голос. – Кто-то из вас здесь уже не в первый раз, кто-то приехал впервые, но мы рады видеть всех вас. Сейчас вы познакомитесь со своими наставниками, которые помогут вам лучше узнать себя и раскрыть свои внутренние желания.
Единственным внутренним желанием Лу Ханя осталось сбежать и как можно дальше. Например, в родной Пекин, где вот уж точно никто бы не заставил его ходить в золотых стрингах. В попытках хоть как-то отвлечься от желания орать и бежать сломя голову он начал рассматривать толпу, собравшуюся у помоста. Большинство жадно изучало взглядами тех, кто стоял на помосте, включая самого Лу Ханя. От этих откровенных взглядов было неуютно и неловко, хотя его соседи, казалось, не испытывали никакого смущения. Напротив, они то и дело принимали позы поэротичнее, улыбались, махали руками и подмигивали.
Муравьи теперь выглядели слишком мягкой и безболезненной смертью для Ифаня, вот идея посадить его на кол посередине пустыни со стервятниками с каждой минутой выглядела все привлекательнее.
Лу Хань посмотрел поверх голов тех, кто продолжал крутиться возле помоста и тут же наткнулся взглядом на парня, расслабленно сидевшего в большом красном кресле, больше напоминавшем трон.
По сравнению с остальными он был относительно прилично одет, то есть никаких стрингов и шаровар, обычные черные брюки и майка с таким вырезом, что глаза Лу Ханя невольно там утонули. Накрашен он тоже был меньше остальных, всего лишь тушь, тонкая подводка и, кажется, бб-крем. Лу Хань бы даже под пытками не сознался, что разбирается в мэйк апе, тем более мужском, но для себя он отметил нарочитую небрежность макияжа и добавил этому парню плюс десять очков в карму, как возможно самому нормальному, кого он пока встретил в этом аду.
– Думаю, теперь мы можем перейти к выбору ваших наставников. Помните, что именно они будут отвечать за вашу...
Голос утонул в шуме толпы, начавшей начавшей громко галдеть. Парень на троне поморщился и лениво махнул рукой. Лу Хань мог бы поклясться, что на него никто не смотрел (кроме самого Лу Ханя), но на удивление толпа моментально затихла.
– Хм, что-то мы увлеклись, – продолжил, как ни в чем ни бывало голос.– Подопечные сами выбирают себе наставников, но финальное слово остается за нашим покровителем, Лэем. Кстати, поаплодируйте ему.
И наставники, и будущие подопечные тут же послушно захлопали в ладоши. Все, кроме Лу Ханя, скрестившего руки на груди. Он не собирался хлопать непонятно кому по непонятно какой причине. Парень, которого обозначили как “покровитель” с интересом взглянул на него и тут же вновь принял вид царственного безразличия. Лу Ханю невыносимо захотелось ему врезать, чтобы согнать это выражение с красивого,но холодного лица. Не то, чтобы он обычно испытывал желание бить людей, тем более, незнакомых и ничего ему не сделавших, просто все, что он пережил за этот день сводило его с ума. Нет, конечно, он сам виноват, что сглупил и элементарно не погуглил про этот остров, куда его отправил Ифань, но эти стринги ужасно натирали, у него в заднице побывал чей-то палец, а теперь толпа смотрела на него как на свежее мясо и подопытную мышь в одном флаконе, и не совсем понятно было, что с этим всем делать.
Аплодисменты стихли, заиграла бравурная музыка и все вокруг окончательно превратилось в безумный цирк.
– Выбери меня, – закричал один из наставников, тыкая пальцем в крашеного корейца рядом с Лу Ханем. – Давай, Минсок-хён, тебе же понравилось в прошлый раз.
– Ори погромче, тебя, наверное, в Сеуле не слышат, – пробормотал себе под нос Лу Хань по инерции на корейском. Минсок удивленно на него покосился, но комментировать не стал, а радостно замахал руками своему, видимо, бывшему и будущему наставнику.
Минут через десять всех разобрали. Ну, кроме Лу Ханя. Несколько раз на него показывали пальцами и предлагали свои кандидатуры, но в ответ он только качал головой. Во первых, ни один ему не понравился. С чего вообще ему должны нравится какие-то мужики, тем более незнакомые. Во вторых, пусть он еще до конца разобрался, что именно тут происходит, но уже понял, что лучше не соглашаться на сомнительные предложения, а то это могло оказаться чревато. Вотпрямосейчас Лу Ханю совершенно не хотелось выяснять, что эти наставники должны делать со своими подопечными. Тем более, проверка простаты в его памяти была еще свежа, и этот осмотр совсем не наводил на радужные мысли. Точнее, наводил именно на радужные, но не в том, смысле, в каком Лу Ханю бы хотелось.
– Ну давай, я буду хорошим наставником, – тот самый парень с ярко накрашенными глазами и в белых шароварах, которого Лу Хань уже встречал на бэкстейдже, оперся на помост и захлопал ресницами.
Лу Хань помотал головой и начал оглядываться в поисках выхода.
– Почему нет?
– Да потому что я не пидор, – рявкнул Лу Хань.
По стечению обстоятельств гвалт, стоявший вокруг, стих, и абсолютно все услышали эту реплику. Даже скучающий парень на троне, Лэй или как там его. Он поднял голову и второй раз за вечер уставился на Лу Ханя.
– Не пидор, значит, – сказал он по корейски, но с ощутимым акцентом.
– Именно, – подтвердил тот. – Мне нравятся сиськи, мне очень нравятся сиськи, а у тебя они того – маловаты.
Лэй неожиданно улыбнулся. Улыбка ему шла гораздо больше, чем отрешенное выражение лица, хотя бы потому что на щеке у него обнаружилась ямочка. Все в мире любили ямочки на щеках, даже Лу Хань не был исключением.
– Хочешь меня переубедить? Ну давай, тогда ты будешь моим этим наставником. – Лу Хань надеялся, что сможет разозлить главного, и его быстренько отправят восвояси, а когда он достигнет материка, то первым делом убьет Ифаня.
У парня в белых шароварах аж рот открылся от такой наглости.
– Ты что, это же покровитель, он не берет персональных подопечных.
Лу Хань отмахнулся от его слов, продолжая пристально смотреть на Лэя. Тот явно колебался, так что пришлось усилить напор.
– Струсил, что ли?
Эта фраза с детства помогала Лу Ханю. Особенно влипать в неприятности. Повисла продолжительная пауза, несколько сотен глаз то кидали взгляды на помост, где руки в боки стоял Лу Хань, то на трон, где сидел Лэй.
– Хорошо, – кивнул Лэй. – Я буду твоим наставником.
– Охренеть, – сказал парень в шароварах.
Толпа тут же зашумела еще громче, видимо, каждый спешил обменяться с соседом наиболее ценным мнением.
Лу Хань продолжал смотреть на Лэя, который, казалось, сразу же позабыл про него после своего согласия и переключил все внимание на своего спутника, тощего высокого пацана в сиреневых шортиках. Это страшно бесило.
скачать в doc, pdf, epub
URL записиНазвание: Добро пожаловать в "Рай"
Коллажист: прекрасная noonaknowsbest
Автор: Сиань
Количество слов: ~13300
Фандом: EXO
Пейринг/Персонажи: Лу Хань/Исин
Категория: слэш
Жанр: романтика с элементами юмора и детектива
Рейтинг: NC-17
Саммари: Лу Ханю не везло в отношениях, но зато повезло с психоаналитиком. Вольный ретеллинг фильма "Exit to Eden" 1994 режиссера Гэрри Маршалла по книге Энн Райс.
Предупреждения: немного кроссдрессинга у второстепенных персонажей, и ни одной женщины.
Лу Хань не любил летать, но если приходилось, он выбирал ночные рейсы. Никакой суеты в терминале, сонные служащие, всего одна или две ленты с вещами – точно не запутаешься.
Еще бы спать хотелось поменьше. В самолете Лу Ханю пришлось сидеть рядом с толстой японкой, которой очень нравилось беседовать с окружающими, неважно, хотели этого окружающие или нет. К концу рейса он был готов пойти на любое преступление, лишь бы немного поспать. “Китайская резня бензопилой в самолете” – это звучало очень привлекательно, жаль, что в ручном багаже бензопилы не оказалось.
Пошатываясь от недосыпа, Лу Хань встал в очередь, чтобы поставить в свой паспорт очередной штампик. Девушке перед ним, видимо, тоже достался неудачный сосед, потому что она то и дело поправляла волосы, блузку, дергала ожерелье на шее, а еще тихо ругалась по английски сквозь сжатые зубы.
С ее корейским акцентом звучало это смешно. Лу Хань даже подумал, что нужно включить диктофон и записать ее голос, а потом поставить вместо рингтона.
“Ф-ф-а-а-к зис щи--и-т энт щи-и-т зи-и-ис фа-а-ак”
Психоаналитик пришел бы в восторг.
В конце концов, заветный штамп Лу Ханю поставили, и он направился вслед за девушкой по узкому коридору, чтобы получить багаж. Каблучки звонко цокали впереди, иногда доносились сдавленные проклятия и фразы типа “О, пресвятая Аска, какого хуя я все еще это делаю?”. Забавная, в общем, была девушка.
Лу Хань не удержался и сделал несколько снимков ее спины, а когда она повернулась, почему-то невольно спрятался за угол, и и сфотографировал уже ее лицо, покрытое тонной макияжа.
Дурацкая привычка, от которой никак не получалось избавиться – Лу Хань фотографировал абсолютно все что более или менее цеплял его взгляд. Далеко не все люди приходили в восторг от этого его хобби, позднее ставшим профессией, поэтому прыгать за угол Лу Хань научился быстро и очень технично. Девушка подозрительно осмотрела коридор, потом повернулась и пошла дальше, но Лу Хань не спешил следовать за ней. Знал он таких девушек с паранойей из-за поклонников. Они всегда почему-то считали, что любой мужчина в пределах досягаемости обязан был пасть жертвой их шарма и начать преследовать денно и нощно. Минуты через две та вновь резко развернулась, никого не заметила и наконец вновь расслабилась. Даже туфлю сняла, опираясь на стену, чтобы потереть уставшую ступню.
Так у Лу Ханя появилось еще несколько неплохих снимков. При таком освещении, да еще с выключенной вспышкой и на расстоянии, трудно было добиться качества. Девушка, несомненно выглядела красоткой, но что-то в ней было не так. Лу Хань не мог понять, что именно, поэтому продолжал краем глаза наблюдать за ней, держа наготове фотоаппарат.
Через какое-то время включилась одна из лент, и немногочисленные пассажиры ночного рейса скопились около неё выглядывая свой багаж. Странная девушка переминалась с ноги на ногу и очень нервничала, периодически чихая, и от каждого чиха ее сложная прическа смешно колыхалась.
Чемодан Лу Ханя был вырвиглазного кислотно-розового цвета, поэтому он не боялся, что пропустит свой багаж на ленте. Красочное безумие было подарком друзей, которые подшучивали над некоторой зацикленностью Лу Ханя мужественностью, мужскими вещами, делами, поступками и прочим. В глубине души Лу Хань, может, немного соглашался с ними, но мысленно до сих пор не признавался даже самому себе, что перебарщивает, и каждый раз очень оскорблялся или делал вид, когда кто-то над ним подшучивал по этому поводу. Чемодан был одной из таких шуток, но чтобы доказать, что ему абсолютно наплевать на мерзкий девчачий цвет, он упрямо продолжал им пользоваться в своих частых поездках. Гораздо интереснее выглядывания чемодана, было продолжать наблюдение за странной девушкой, которая неловко дернулась, словно узнавая свою сумку, а потом, поняв, что не успеет ее словить, нервно начала переминаться с ноги на ногу. Зеленая сумка незнакомки уже почти скрылась в закрытой части багажной ленты, чтобы выползти по второму кругу снова. Так как Лу Хань стоял совсем рядом с этим коробом с резанными резиновыми лентами, куда скрылась сумка то машинально потянулся за чужим багажом, чтобы помочь, и за раздвинутыми шторками увидел, как какой-то подозрительный мужчина самым наглым образом копается в ней и через какое-то время вынимает небольшой сверток. Лу Хань не то, чтобы воспылал жаждой справедливости и собрался ввязаться в расследование преступлений нечистых на руку работников аэропорта, он, скорее, машинально успел сделать несколько кадров и запечатлел инцидент. Когда на его возмущенные крики прибежал сотрудник охраны, а сумка девушки выплыла из багажного отсека во второй раз, Лу Хань удивился, что девушка вместо благодарности за попытку защитить ее имущество, накричала на него, и под строгим взглядом человека из службы охраны открыла свой багаж и заявила, что Лу Ханю показалось и все вещи на месте. Он открыл было рот, чтобы рассказать о снимках, но его оскорбила неблагодарность этой особы, поэтому ради нее не стал отдавать всю пленку, на которой кроме фотографий этого случая, были и кадры,снятые по работе. Он пробормотал что-то вроде: “Ну раз все цело, значит, показалось”, и тут , совсем кстати, на ленте появился розовый чемодан. Лу Хань легко поклонился и шагнул к ленте. Спиной он чувствовал раздраженный взгляд незнакомки и мысленно проклинал свою привычку лезть куда не надо.
О сделанных снимках Лу Хань позабыл, стоило ему выйти из здания аэропорта. Он вообще предпочитал побыстрее забывать о неприятных вещах.
К сожалению, не со всеми проблемами получалось справиться просто вычеркнув из памяти. Родители давно намекали Лу Ханю на то, что они бы хотели познакомиться, если не с внуками, то хотя бы с будущей невесткой, вот только отношения с девушками у него совсем не ладились.
Хотя “не ладились” – это были немного не те слова. Лучше всего последний, а заодно и предпоследний, и предпредпоследний роман Лу Ханя характеризовало слово “пиздец”.
Его психоаналитик, к которому он поперся из Китая в Корею, потому что Ифань, видите ли, решил принять предложение одного из сеульских университетов и прочитать курс лекций, глубоко вздохнул, выслушав пламенную речь. Вздохнул, снял очки, потер переносицу.
– Так почему вы расстались?
– Она сказала, что ей не хватает секса. Понимаешь, она сказала, что ей не хватает секса. Разве так можно? Раньше наши мамы и папы женились и никакого секса не было. Все на нем помешались, это влияние западной культ…
– Стоп, – сказал Ифань. – Стоп, стоп. Сколько раз вы с ней занимались сексом в неделю?
– В неделю? – Лу Хань сделал круглые глаза. – Да мы вообще с ней не трах..Ну в смысле, не было секса. До свадьбы нельзя и все такое.
– Отлично, – вздохнул Ифань еще раз. – Прекрасно. Все, как я думал. Слушай, у тебя же сейчас отпуск?
– Ну да, – осторожно ответил Лу Хань. – Почему ты спрашиваешь?
– Есть у меня один знакомый. Если он тебе не поможет, я не знаю, кто тебе поможет.
Минут через пятнадцать Лу Хань вышел на улицу с именным приглашением на загадочный остров и обещанием “незабываемого отдыха”. Правда, его мучило нехорошее предчувствие, уж больно хитро улыбался Ифань, вручая ему приглашение, но настоящие мужчины перед трудностями не пасуют. В конце концов, он действительно мечтал о настоящей любви и прочей такой ерунде.
На пароме было немногочисленно – человек семь довольно разномастных мужчин от восемнадцати до примерно тридцати пяти-сорока лет. Кто-то, на удивление Лу Ханя радостно встречал друг-друга и с восторженными криками: “Ой, ты снова?” Кто-то с интересом, как, впрочем, и он сам, разглядывал окружающих. В помещение через минут пятнадцать после отплытия вошел худой парень с подносом полным приветственных напитков, а за ним серьезный мужчина в белом халате доктора.
– Господа, – пробасил доктор, – у кого не до конца сдана медкарта, пожалуйте за мной в медотсек.
У Лу Ханя не было никакой медкарты, но он, увлекшись фотографированием довольно интересного лица доктора с крайне богатой мимикой, пропустил объявление мимо ушей.
– Кто из вас господин Лу? – раздался сочный бас снова, в этот раз с легкими нотками раздражения.
Лу Хань вздрогнул и убрал фотоаппарат в сумку.
– Я, но я не господин, можно просто Лу Хань.
Когда Лу Хань нервничал (а врачи его определенно нервировали) он начинал глупо краснеть.
Доктор закатил глаза, и приглашающим жестом попросил последовать за собой.
Лу Хань не то чтобы был очень стеснительный, хотя все же скорее да, чем нет, но когда незнакомый человек просит снять штаны и трусы, это как-то напрягает. Понятно, что этот незнакомец – врач, и он не ради праздного любопытства захотел осмотреть чужие гениталии, только все равно это было очень неожиданно.
Краска залила, кажется, даже плечи, когда доктор, надев медицинские перчатки, взял в руки яички и невозмутимо приказал:
– Поверните голову и покашляйте.
Кашель получился какой-то выстраданный, похожий на стон. Хотелось как можно быстрее нацепить боксеры и джинсы обратно, побежать в каюту и там для верности надеть еще одни. Лу Хань проходил полную медицинскую комиссию, когда в школьные годы играл в футбол. Там, где он учился, была серьезная подготовка, поэтому школа славилась почти профессиональным подходом, что к спорту, что к проверке здоровья, но так получилось, что врачей в школе не очень интересовали его репродуктивные органы.
– А теперь, господин Лу – простата.
– Ч-ч-что? – до этого момента Лу Хань никогда не заикался, но у каждого в жизни бывает первый раз.
– Мне нужно проверить вашу простату. Уверяю вас, это не больно, – доктор закатил глаза. – Поворачивайтесь.
– Но я...Нет, – твердо сказал Лу Хань.
Ему нравился его девственный зад, и он предпочитал, чтобы он таковым и остался.
– Боюсь, тогда я не смогу выдать вам разрешение на посещение острова. Не беспокойтесь, я буду очень деликатным, – в этот раз доктор ласково улыбнулся, словно перед ним стоял маленький мальчик, испугавшийся укола.
Почему-то именно эта улыбка окончательно добила Лу Ханя, и он покорно повернулся, мысленно придумывая Ифаню самые мучительные способы смерти.
На обмазывании медом и муравейнике он почувствовал, как между ягодиц скользнул холодный влажный палец в перчатке. Больно действительно не было – только очень унизительно и совсем немного приятно.
– Ну вот, а вы боялись, – сообщил доктор, убирая палец. – У вас отличная простата, господин Лу.
Никогда в своей жизни Лу Хань с такой скоростью не надевал нижнее белье и джинсы. Если бы от его щек могли загораться искры, весь этот проклятый паром давно бы пылал.
– Спасибо, – буркнул Лу Хань, выбегая из медотсека.
В его голове огромные хищные муравьи только что с наслаждением обглодали ляжки Ифаня.
До острова они добрались через три часа. Их всех собрали на палубе и выстроили в шеренгу, а затем капитан торжественно ударил в гонг, и вертлявый мальчишка с черными кудрявыми волосами раздал каждому по хрустящей упаковке с золотыми стрингами. Лу Хань ущипнул себя за руку – сначала слегка, во второй раз уже сильно. Ничего не помогло, он так и не проснулся.
– Какого, простите…– крутилось у него в голове, когда вокруг него пассажиры с радостными криками и улюлюканьем начали раздеваться.
До этого момента столько членов рядом Лу Хань видел только в мужской футбольной раздевалке и одной порнухе с гэнгбэнгом. Перед богом, партией и людьми он мог поклясться, что порнуху его заставил посмотреть друг детства – Тао.
– Чего застыл как статуя? – сосед по шеренге, симпатичный кореец с короткими светлыми волосами, толкнул его в бок. – Переодевайся быстрее, ты всех задерживаешь.
С коротким мучительным вздохом Лу Хань второй раз за день снял с себя джинсы.
На узкой лодке, украшенной золотом и прочей мишурой, которая должна была, наверное, олицетворять богатство, они (все, те кто плыл на пароме), переодетые в одинаковые унизительно пошлое нижнее белье, приблизились к деревяному причалу острова. Лу Ханя разрывал миллиард желаний: от простого крика ужаса с проклятиями, конечно же, в адрес виновника всех его заключений – Ифаня, до внезапно проснувшегося любопытства. Лу Хань ненавидел эту свою черту, и не раз она ставила его в довольно сложные ситуации, но до сих пор ему удавалось как-то выкручиваться, поэтому вздохнув и поправив узкие стринги, которые неприятно натирали между ягодицами, Лу Хань с каким-то нездоровым возбуждением шагнул на дощатый, нагретый солнцем пирс.
Не успели они все сойти на берег, как вокруг них закружились странные люди, одетые либо в такие же немыслимые труселя как и у них, либо в полупрозрачные шаровары словно у танцовщиц живота из сериалов про арабских шейхов и под шумные крики, музыку и танцы повели к огромному белому шатру, к которому со всех сторон уже подтягивались люди.
– Ты впервые? Ха-ха-ха, не отвечай, я вижу, что впервые! – обратился к Лу Ханю какой-то парень с ярко накрашенными глазами в белых шароварах, которые подчеркивали отличный крепкий зад. – Я так тебе завидую! Первый наставник никогда не забывается! – парень похлопал Лу Ханя по плечам и, радостно смеясь, вышел куда-то за полог, ведущий в основное помещение.
– А теперь представляем новых гостей нашего острова! – раздался голос, усиленный аппаратурой и полог, за которым стояли Лу Хань и остальные, раздвинулся, пропуская их на высокий помост.
Толкаясь, гуськом, они вышли на сцену. И тут Лу Хань понял то, на что не обращал внимания все это время. Тут не было женщин. Вообще. Ни одной. Даже самой завалящей. Ни девушки, ни бабушки, ни тетки, ни девочки, одни мужики. “Боже, куда я попал?” – пронеслось в голове Лу Ханя, пока он некоторое время шокировано разглядывал публику, а публика с интересом пялилась на него. Внезапно его ослепил свет софита.
– Добро пожаловать на остров, – повторил тот же голос. – Кто-то из вас здесь уже не в первый раз, кто-то приехал впервые, но мы рады видеть всех вас. Сейчас вы познакомитесь со своими наставниками, которые помогут вам лучше узнать себя и раскрыть свои внутренние желания.
Единственным внутренним желанием Лу Ханя осталось сбежать и как можно дальше. Например, в родной Пекин, где вот уж точно никто бы не заставил его ходить в золотых стрингах. В попытках хоть как-то отвлечься от желания орать и бежать сломя голову он начал рассматривать толпу, собравшуюся у помоста. Большинство жадно изучало взглядами тех, кто стоял на помосте, включая самого Лу Ханя. От этих откровенных взглядов было неуютно и неловко, хотя его соседи, казалось, не испытывали никакого смущения. Напротив, они то и дело принимали позы поэротичнее, улыбались, махали руками и подмигивали.
Муравьи теперь выглядели слишком мягкой и безболезненной смертью для Ифаня, вот идея посадить его на кол посередине пустыни со стервятниками с каждой минутой выглядела все привлекательнее.
Лу Хань посмотрел поверх голов тех, кто продолжал крутиться возле помоста и тут же наткнулся взглядом на парня, расслабленно сидевшего в большом красном кресле, больше напоминавшем трон.
По сравнению с остальными он был относительно прилично одет, то есть никаких стрингов и шаровар, обычные черные брюки и майка с таким вырезом, что глаза Лу Ханя невольно там утонули. Накрашен он тоже был меньше остальных, всего лишь тушь, тонкая подводка и, кажется, бб-крем. Лу Хань бы даже под пытками не сознался, что разбирается в мэйк апе, тем более мужском, но для себя он отметил нарочитую небрежность макияжа и добавил этому парню плюс десять очков в карму, как возможно самому нормальному, кого он пока встретил в этом аду.
– Думаю, теперь мы можем перейти к выбору ваших наставников. Помните, что именно они будут отвечать за вашу...
Голос утонул в шуме толпы, начавшей начавшей громко галдеть. Парень на троне поморщился и лениво махнул рукой. Лу Хань мог бы поклясться, что на него никто не смотрел (кроме самого Лу Ханя), но на удивление толпа моментально затихла.
– Хм, что-то мы увлеклись, – продолжил, как ни в чем ни бывало голос.– Подопечные сами выбирают себе наставников, но финальное слово остается за нашим покровителем, Лэем. Кстати, поаплодируйте ему.
И наставники, и будущие подопечные тут же послушно захлопали в ладоши. Все, кроме Лу Ханя, скрестившего руки на груди. Он не собирался хлопать непонятно кому по непонятно какой причине. Парень, которого обозначили как “покровитель” с интересом взглянул на него и тут же вновь принял вид царственного безразличия. Лу Ханю невыносимо захотелось ему врезать, чтобы согнать это выражение с красивого,но холодного лица. Не то, чтобы он обычно испытывал желание бить людей, тем более, незнакомых и ничего ему не сделавших, просто все, что он пережил за этот день сводило его с ума. Нет, конечно, он сам виноват, что сглупил и элементарно не погуглил про этот остров, куда его отправил Ифань, но эти стринги ужасно натирали, у него в заднице побывал чей-то палец, а теперь толпа смотрела на него как на свежее мясо и подопытную мышь в одном флаконе, и не совсем понятно было, что с этим всем делать.
Аплодисменты стихли, заиграла бравурная музыка и все вокруг окончательно превратилось в безумный цирк.
– Выбери меня, – закричал один из наставников, тыкая пальцем в крашеного корейца рядом с Лу Ханем. – Давай, Минсок-хён, тебе же понравилось в прошлый раз.
– Ори погромче, тебя, наверное, в Сеуле не слышат, – пробормотал себе под нос Лу Хань по инерции на корейском. Минсок удивленно на него покосился, но комментировать не стал, а радостно замахал руками своему, видимо, бывшему и будущему наставнику.
Минут через десять всех разобрали. Ну, кроме Лу Ханя. Несколько раз на него показывали пальцами и предлагали свои кандидатуры, но в ответ он только качал головой. Во первых, ни один ему не понравился. С чего вообще ему должны нравится какие-то мужики, тем более незнакомые. Во вторых, пусть он еще до конца разобрался, что именно тут происходит, но уже понял, что лучше не соглашаться на сомнительные предложения, а то это могло оказаться чревато. Вотпрямосейчас Лу Ханю совершенно не хотелось выяснять, что эти наставники должны делать со своими подопечными. Тем более, проверка простаты в его памяти была еще свежа, и этот осмотр совсем не наводил на радужные мысли. Точнее, наводил именно на радужные, но не в том, смысле, в каком Лу Ханю бы хотелось.
– Ну давай, я буду хорошим наставником, – тот самый парень с ярко накрашенными глазами и в белых шароварах, которого Лу Хань уже встречал на бэкстейдже, оперся на помост и захлопал ресницами.
Лу Хань помотал головой и начал оглядываться в поисках выхода.
– Почему нет?
– Да потому что я не пидор, – рявкнул Лу Хань.
По стечению обстоятельств гвалт, стоявший вокруг, стих, и абсолютно все услышали эту реплику. Даже скучающий парень на троне, Лэй или как там его. Он поднял голову и второй раз за вечер уставился на Лу Ханя.
– Не пидор, значит, – сказал он по корейски, но с ощутимым акцентом.
– Именно, – подтвердил тот. – Мне нравятся сиськи, мне очень нравятся сиськи, а у тебя они того – маловаты.
Лэй неожиданно улыбнулся. Улыбка ему шла гораздо больше, чем отрешенное выражение лица, хотя бы потому что на щеке у него обнаружилась ямочка. Все в мире любили ямочки на щеках, даже Лу Хань не был исключением.
– Хочешь меня переубедить? Ну давай, тогда ты будешь моим этим наставником. – Лу Хань надеялся, что сможет разозлить главного, и его быстренько отправят восвояси, а когда он достигнет материка, то первым делом убьет Ифаня.
У парня в белых шароварах аж рот открылся от такой наглости.
– Ты что, это же покровитель, он не берет персональных подопечных.
Лу Хань отмахнулся от его слов, продолжая пристально смотреть на Лэя. Тот явно колебался, так что пришлось усилить напор.
– Струсил, что ли?
Эта фраза с детства помогала Лу Ханю. Особенно влипать в неприятности. Повисла продолжительная пауза, несколько сотен глаз то кидали взгляды на помост, где руки в боки стоял Лу Хань, то на трон, где сидел Лэй.
– Хорошо, – кивнул Лэй. – Я буду твоим наставником.
– Охренеть, – сказал парень в шароварах.
Толпа тут же зашумела еще громче, видимо, каждый спешил обменяться с соседом наиболее ценным мнением.
Лу Хань продолжал смотреть на Лэя, который, казалось, сразу же позабыл про него после своего согласия и переключил все внимание на своего спутника, тощего высокого пацана в сиреневых шортиках. Это страшно бесило.
скачать в doc, pdf, epub
И коллаж отдельно = чтобы посмотреть изображение в полном размере: щелчок правой кнопкой мыши на коллаж -> опция "Открыть изображение"
@темы: fiction, koreamama, копилка чужого творчества, my edits, EXO K, EXO M, • Kris, • Lu Han, • Lay, • Xiumin, • Chanyeol, • Sehun