А вы что же, труженик? -- Да уж известно, не бэтмен!
Я как эхо мертвых в полете чаек,
Растворяюсь в снежных немых вершинах.
Я как палка в колеса, лишняя спица,
Королева черной дыры, чья-то синяя птица, затерялась в полете длинном.
И сухие каналы там, где должно быть соленым,
И пустые глазницы там, где должно сверкать.
Разве можно жить и с такою водиться,
И один на двоих мокрый воздух весенний вдыхать?
И топтать эту грязную сонную землю.
А под красный холодный рассвет открывать глаза.
Жить во сне и бояться предательской дрожи в коленях,
И страшиться о чуждой сердечной болезни тебе рассказать.
Растворяюсь в снежных немых вершинах.
Я как палка в колеса, лишняя спица,
Королева черной дыры, чья-то синяя птица, затерялась в полете длинном.
И сухие каналы там, где должно быть соленым,
И пустые глазницы там, где должно сверкать.
Разве можно жить и с такою водиться,
И один на двоих мокрый воздух весенний вдыхать?
И топтать эту грязную сонную землю.
А под красный холодный рассвет открывать глаза.
Жить во сне и бояться предательской дрожи в коленях,
И страшиться о чуждой сердечной болезни тебе рассказать.
© noonaknowsbest